«Великое отступление» и стабилизация Восточного фронта. 1915 г. - Алексей Владимирович Олейников
Соответственно, 7‑й армии (главный удар фронта) предписывалось прорвать позиции противника на р. Стрыпе и развить прорыв, не позволив австрийцам задержаться на р. Золотая Липа. 9‑я армия (левый фланг фронта) должна отвлечь внимание противника операцией в междуречье Днестра и Прута; 11‑я армия – разбить противника, отбросив его на север; а 8‑й армии (правый фланг) поручалось сковать силы противника на своем фронте. Резерв Верховного командования (предназначался для поддержки Юго-Западного фронта) – Гвардейский корпус (район Новосило – севернее Волочиска – Камионка). Резерв фронта – 82‑я (Улашковце – Езержаны) и 48‑я (Каменец-Подольский) пехотные дивизии.
День начала наступления – для 9‑й армии 14 декабря, а для 7‑й – 16 декабря 1915 г.
К началу операции в состав 7‑й армии входили: 2, 16, 22, 5‑й Кавказский армейские корпуса, 2‑й конный корпус, 3‑я Туркестанская стрелковая и две донские казачьи бригады. Армия была полностью укомплектована людьми и обильно снабжена материальной частью (за исключением тяжелой артиллерии). Но в период прорыва эшелонированных позиций противника именно артиллерийские мощности, выделяемые для проведения операции, имели особенно важное значение. Кроме штатной артиллерии (в каждой дивизии это – легкие трехдюймовые (или горные) батареи, в каждом корпусе – по одному гаубичному (мортирному) дивизиону 122‑мм легких полевых гаубиц) армии была придана тяжелая артиллерия: 24 6‑дюймовых (152‑мм) полевых тяжелых гаубиц (боекомплект 6424 выстрела) и 12 42‑линейных (107‑мм) тяжелых пушек (боекомплект 4128 выстрелов).
Для успеха наступательной операции в условиях позиционной войны были необходимы очень сильная тяжелая артиллерия со значительным запасом боеприпасов, а также тщательная всесторонняя подготовка к наступлению. Но ни времени, ни технических возможностей для соответствующей подготовки у командования русской 7‑й армии не было. В основу оперативного планирования командования лег фактор внезапности – именно внезапность должна была компенсировать недостаток ресурсов при проведении операции. Стремление к внезапности отняло у русского командования время, необходимое для подготовки к сражению.
Главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта генерал от артиллерии Н.И. Иванов особое значение придавал сохранению в строгой тайне переброски и сосредоточения 7‑й армии и гвардейского корпуса, а также района прорыва[96]. Он писал «Успех всей предстоящей операции главным образом зависит от сохранения в строгой тайне переброски и сосредоточения 7‑й армии и гвардейского корпуса и выбранного района прорыва. Для достижения скрытности переброски принят ряд мер.
Демонстрация на Черном море, закрыта румынская граница, прекращено частное пассажирское и товарное движение поездов, прекращена передача частных телеграмм и пересылка почтовой корреспонденции. В дальнейшем необходимо принять все меры, чтобы до последней возможности войска, находящиеся на позициях, не знали о предстоящем наступлении; необходимо внушить лицам, посвященным хотя бы отчасти в ныне подготовляемую операцию, важность сохранения тайны. С той же целью наступление 7‑й армии начнется тотчас после ее сосредоточения.
Авангарды и передовые части 23‑й пехотной дивизии, XXII армейского корпуса и 82‑й пехотной дивизии и кавалерии 11‑й и 9‑й армий должны оставаться на своих местах до тех пор, пока наступающие части 7‑й армии не пройдут их расположения. 7‑я армия, приняв во внимание особенность расположения главных сил 23‑й пехотной дивизии, XXII армейского корпуса и 82‑й пехотной дивизии, займет позицию этих сил за сутки до начала своего наступления, но непременно вечером». Ведь «опыты всех решительно наступательных боев за последние 4 месяца показали, что при настоящем положении дел, при отличном укреплении противником его позиций, внезапность является если не самым главным, то одним из главных элементов залога успеха… переброска частей 7‑й армии должна начаться тогда, когда представится возможность перебросить эту армию компактно всю, не растягивая перевозки и, тотчас же по окончании сосредоточения, ограничившись самым необходимым кратким временем на рекогносцировку и прочие подготовительные мероприятия, приступить к выполнению намечаемой атаки противника. Только при таких условиях можно надеяться, что до известной степени удастся предупредить контрмеры противника и воспользоваться элементами внезапной атаки».
Соответственно, решив скрыть подготовку операции от врага, командование Юго-Западного фронта категорически запретило войскам 7‑й армии осуществлять разведывательные мероприятия – ведь разведка должна насторожить противника! Это принесло свои плоды: войска, только что переброшенные из Одесского военного округа, получившие скудные и неудовлетворительные сведения о противнике от тех частей, позиции которых они заняли на передовой, не только не знали объектов атаки, но в полной мере не владели даже информацией о местности, по которой им предстояло наступать. Фактически 7‑й армии пришлось драться вслепую.
Противник 7‑й русской армии – части 7‑й австро-венгерской и Южной германской армий. Они занимали следующие позиции: Бенявы и Сокольники – корпус Ф.Л. Гофмана (55‑я и 56‑я пехотные дивизии); далее к югу от Виснювчика до Бучача – 6‑й армейский корпус (39‑я гонведная пехотная и 12‑я пехотная дивизии); от Бучача до Язловца – 36‑я пехотная дивизия 13‑го армейского корпуса. Конница – 5‑я гонведная (находилась в армейском резерве в м. Заставна) и 6‑я кавалерийские дивизии. Перед фронтом 7‑й русской армии боевые порядки войск противника были более растянуты, чем перед участком 9‑й армии. Но позиции австрийцев были особенно сильно укреплены именно перед фронтом русской 7‑й армии. Противник занимал укрепленную позицию на высотах по обоим берегам р. Стрыпы,
